Поставки коллективным Западом вооруженным силам Украины бронебойных снарядов с сердечниками (пенетраторами) из обедненного урана (depleted uranium, DU) меняют ситуацию в зоне специальной военной операции (СВО). В боевые действия вводится новый поражающий фактор – уран-238 (238U), один из самых долгоживущих природных радиоактивных изотопов урана.

   Цель обзора – выявить признаки и последствия применения бронебойных снарядов на основе обедненного урана.

   Материалы и методы исследования. Анализировались источники, доступные через базы данных PubMed, Google Scholar и Российской электронной библиотеки.

   Результаты исследования. НАТО использует DU в снарядах калибров 20, 25, 30, 105, 120 и 140 мм. Сердечники изготавливаются из рециклированного DU, являющегося отходом производства ядерного оружия. За счет техногенных изотопов он более радиоактивен, чем DU из природного урана. При попадании такого снаряда в бронеобъект образуется большое количество респирабельной радиоактивной и токсичной пыли окислов урана черного цвета, мелких осколков и фрагментов пенетратора, остающихся в бронетехнике и вокруг нее. Один 120-мм снаряд образует примерно 950 г токсичной радиоактивной пыли. Почти 99 % внутренней дозы, полученной военнослужащим, придется на альфа-частицы, наиболее опасные для здоровья. Не попавшие в цель снаряды углубляются в почву, их пенетраторы десятилетиями подвергаются коррозии, выделяя в подземные источники воды растворимые соединения урана. На территориях, где применялись снаряды с DU, наблюдаются массовые заболевания «неясной этиологии» среди военнослужащих и мирного населения, снижающие продолжительность их жизни и фертильность.

   Обсуждение результатов и выводы. Утверждения, что DU безопасен и малорадиоактивен, являются дезинформацией. Первые признаки применения снарядов с DU, которые можно установить на поле боя: круглые отверстия в броне танков и наличие вокруг них и в самом танке твердой черной пыли. При пожарах на складах таких снарядов, из-за других условий окисления, образуется рассыпающаяся пыль желтого цвета. При исследовании пыли DU необходимо обратить внимание на наличие повышенных концентраций 236U. Факт поражения DU военнослужащего можно подтвердить по наличию урана в его моче. Применение снарядов с DU на территории Российской Федерации по своим последствиям для людей и природы – это применение радиологического оружия, замаскированная форма ведения ядерной войны. И к ней необходимо относиться соответствующим образом.

   Острый лучевой синдром (ОЛС) – острое заболевание, вызванное воздействием на организм высокой дозы ионизирующего излучения. ОЛС представляет собой детерминированный эффект радиационного облучения всего тела или значительного объема тела (частичное облучение тела) выше пороговой дозы около 1 Гр (грей). К массовому развитию ОЛС у людей могут привести радиационные аварии, такие как произошли в Чернобыле (1986 г.) и Фукусиме (2011 г.), и, что сегодня уже нельзя игнорировать – применение ядерного оружия в ходе боевых действий или в результате теракта.

   Цель работы – внедрить новый метод постлучевого лечения – использование аллогенных мезенхимальных стволовых клеток (МСК).

   Материалы и методы. Исследовалась информация, содержащаяся в специализированных научных журналах, находящихся в свободном доступе и доступных через глобальную сеть «Интернет».

   Обсуждение результатов. В сценарии массового облучения населения, когда облученными могут оказаться от нескольких десятков (сотен) до миллионов человек, традиционно используемое в таких случаях переливание гемопоэтических стволовых клеток окажется невозможным. МСК способны дифференцироваться в специализированные клетки, то есть превращаться в клетки различных органов и тканей. Для практических применения существует два основных источника их выделения и размножения ex vivo – костный мозг и жировая ткань. К настоящему времени показано, что МСК, полученные из жировой ткани, могут быть эффективными в смягчении последствий острой лучевой болезни. МСК способны наводиться в костный мозг и частично восстанавливать его функцию. В локальные лучевые поражения вовлекаются и глубокие анатомические структуры: кость, мышцы, нервы, кровеносные и лимфатические сосуды и кожа. Имеется убедительный объем данных, свидетельствующих об эффектах МСК при их применении для лечения таких поражений. Это объясняется тем, что МСК способны дифференцироваться в те анатомические структуры, в которые они попадают. Основное преимущество аллогенных МСК перед аутологичными – логистическая доступность Их можно наработать заранее в количествах и хранить в замороженном виде. После оттаивания клетки необходимо культивировать не менее 48 ч во влажных инкубаторах с добавлением 5 % СО₂.

   Выводы. Лечение МСК необходимо начинать как можно раньше после
лучевого воздействия. Спасение поврежденных гемопоэтических стволовых клеток в костном мозге может быть достигнуто многократным введением внутривенно до 1 млн (106) свежеприготовленных аллогенных МСК/кг массы тела. Локально (вокруг и в области облучения) доза МСК может быть ниже – 20 млн клеток. Повторное местное применение следует проводить с интервалом от двух до четырех недель. Последующая хирургическая реконструкция должна выполняться опытным хирургом и в специализированном центре с сопутствующим местным применением МСК.

   Современный терроризм представляет собой сложную систему, состоящую из комплекса взаимодополняющих процессов – идеологических, криминальных, военных, политических, религиозных и националистических. Химический терроризм является одним из элементов гибридной войны – новой технологии борьбы за переустройство мира на современном этапе.

   Цель работы – рассмотреть один из элементов гибридных войн –химический терроризм.

   Источниковая и информационная база исследования. В настоящей работе использовались источники, обнародованные Организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО). Изучались публикации, доступные через базы данных PubMed, Google Scholar, eLibrary и др. Метод исследования – системный анализ по принципу от «общего к частному». Исследована вероятность применения террористами различной идеологической направленности боевых отравляющих веществ и токсичных химикатов как части стратегии гибридной войны.

   Обсуждение результатов. Гибридные военные конфликты неклассического характера предполагают участие в боевых действиях международных террористических организаций. Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении (КЗХО) не содержит прямого запрета в отношении негосударственных субъектов на предмет доступа к химоружию и его использования. Такая ситуация очень удобна государствам, подписавшим КЗХО и использующим террористические организации в рамках стратегии непрямых действий. Информационно-психологические операции в таких случаях нацелены на развал и фрагментацию страны, подрыв способности к сопротивлению, дискредитацию лидеров, внесение раскола в ряды союзников. Наиболее четко это проявилось в случае инцидентов с применением токсичных химикатов в Сирии.

   Заключение. Рабочие группы под эгидой ООН и ОЗХО, направляемые в Сирию для расследования инцидентов с применением химического оружия, оказались не способными проводить объективное расследование и обычно оказывались на стороне заказчиков химических террористических актов, вопреки очевидности фальсификации, что, в свою очередь, может привести к серьезным военным конфликтам, для которых роль casus belli сыграют ложные новости от глобальных СМИ. Единственным механизмом, позволившим в Сирии пресекать такие провокации, стало использование российской стороной публичного предупреждения о месте и времени намечающейся постановки. В то же время такая избирательная позиция ООН и ОЗХО может в любой момент привести к утрате контроля над химическим оружием в отдельных регионах мира.

   При существующем методе оценки эффективности маскировки объектов аэрозолями применяются два параметра: длина и ширина непросматриваемой дымовой завесы с вероятностью не менее 50 %. Оба параметра получены в ходе практических испытаний средств аэрозольной маскировки. Однако они недостаточны относительно оценки маскирующей способности облака аэрозоля как пространственного образования.

   Цель работы – выявление аналитической зависимости вероятности маскировки объектов от плотности и дисперсности аэрозоля.

   Материалы и методы исследования. Использовали расширенный подход оценки вероятности маскировки при любом теоретическом значении плотности потока (интегральной концентрации, г/м²) аэрозоля по линии визирования с учетом его дисперсности, посредством расчета формирования поля вероятностей от 5 до 95 % по всей пространственной структуре аэрозольного облака. Используемый метод – моделирование на ПЭВМ зависимости доли закрытия пространства для наблюдателя (окуляра оптического прибора) частицами аэрозоля данной дисперсности и плотности потока, которая принята нами за вероятность маскировки.

   Обсуждение результатов. Показано, что полученное аналитическое выражение в результате обработки накопленных результатов моделирования на ПЭВМ полностью соответствует закономерности Буге–Ламберта–Бера, которая является обобщением многолетних практических лабораторных и полевых экспериментов с аэрозолями в воздухе и дисперсными частицами в растворах. Полученные значения вероятности позволяют получить обобщенный критерий эффективности в виде нового понятия – приведенной зоны маскировки. Данный термин в математическом смысле аналогичен приведенной зоне поражения, которая применяется для оценки нанесения ущерба боеприпасами.

   Заключение. Для полноценной оценки эффективности аэрозольного противодействия приведенную зону маскировки необходимо рассчитывать по всем возможным линиям визирования (наблюдения объекта): горизонтали, вертикали и по наклонным трассам. Данное условие отражает способ применения современного высокоточного оружия типа ПТРК Javelin, наводка которых на цель осуществляется преимущественно по горизонтали, а конечная траектория перед ударом представляет «горку» по вертикали. Теоретическая разница значений вертикальных и горизонтальных маскирующих экранов, полученная авторами с использованием новой методики расчета параметров аэрозольного облака, представлена в иллюстрациях статьи.

   Лекция предназначена для повышения квалификации и уровня знаний курсантов и выпускников военных учебных заведений в области зарубежных средств огнеметно-зажигательного вооружения. В лекции рассмотрены два учебных вопроса: 1) основные направления развития зарубежных зажигательных боеприпасов; 2) основные направления развития зарубежных систем огнеметно-зажигательного вооружения.

   Рост изобретательской активности в войсках РХБ защиты ВС РФ сопровождается ростом запросов экспертизы, приводящих к затягиванию процесса рассмотрения патентных заявок в Федеральном институте промышленной собственности Роспатента.

   Цель работы – обобщить ошибки, наиболее часто встречающиеся в формуле и описании изобретений, создаваемых в войсках РХБ защиты ВС РФ.

   Материалы и метод исследования. Анализировали запросы экспертизы по заявкам на изобретения за последних четыре года, по которым в итоге были получены положительные решения, т. е. задержка в их рассмотрении не была следствием переписки из-за отсутствия технического решения. В заявочных материалах выявляли и обобщали наиболее характерные ошибки, указанные экспертом со ссылками на нормативные документы. Положения этих документов разъясняли в тексте статьи и подкрепляли ссылками на работы специалистов по патентному праву.

   Результаты исследования. Основные ошибки, выявляемые на этапе формальной экспертизы, допускаются в заявлении, описании чертежей и в формуле изобретения. На этапе экспертизы по существу эксперты обращают внимание на непонимание заявителями правил составления формулы изобретения и разделов описания, обосновывающих формулу. Раздел «Уровень техники» обычно представляется в виде литобзора, в котором ближайший аналог не разбирается; технический результат не указывается; примеры, раскрывающие осуществление заявляемого
изобретения, неполноценны. В формуле может отсутствовать родовое понятие, необоснованно применяться степени обобщения и др.

   Обсуждение результатов и выводы. Ошибки, выявляемые на этапе формальной экспертизы, легко устранимы при внимательном отношении к подготовке заявочных документов. Ошибки, выявляемые на этапе экспертизы по существу, носят системный характер. В их основе – стереотип поведения специалиста, в котором пока нет места поиску эффективной правовой защиты собственных разработок, он «не видит» патентоспособные технические решения и не может их планировать. Выход из сложившейся ситуации возможен путем подготовки молодых специалистов в области правовой охраны и защиты изобретений, полезных моделей, промышленных образцов и способов их использования еще до того, как они приступят к своей основной деятельности. Обучение целесообразно сопровождать изучением основ Теории решения изобретательских задач (ТРИЗ). Планирование служебных изобретений должно осуществляться еще при планировании этапов НИР и ОКР, что, кстати, требует ст. 1370 ГК РФ. Само патентование необходимо осуществлять не случайным образом, а в рамках патентной политики и контрполитики организации.

   В отечественной литературе заслуги в промышленном производстве пенициллина и стрептомицина обычно признаются за представителями гражданских институтов и предприятий, тогда как ключевая роль, сыгранная военными учеными в решении этой задачи, остается в тени.

   Цель работы – обобщение имеющихся фактов о роли отечественных военных ученых в создании технологии получения первых в СССР антибиотиков.

   Материалы и методы исследования. Анализировались открытые зарубежные и отечественные источники по рассматриваемой проблеме, в том числе архивные документы 48 ЦНИИ МО РФ.

   Результаты исследования и выводы. В начале 1942 г. разработку проблемы, связанной с получением пенициллина, в Советском Союзе возглавила академик АМН СССР З. В. Ермольева. На первом этапе исследований была применена технология получения пенициллина, основанная на использовании поверхностного способа выращивания культур гриба-продуцента антибиотика в матрацах. Такой способ не мог обеспечить потребностей страны в препарате. Решить задачу массового производства пенициллина и стрептомицина в начале 1944 г. советское правительство поручило НИИ эпидемиологии и гигиены Красной Армии (НИИЭГ), расположенному в г. Кирове (в настоящее время – филиал федерального государственного бюджетного учреждения «48 Центральный научно-исследовательский институт» МО РФ). В 1944–1945 гг. впервые в СССР военными специалистами НИИЭГ была разработана технология промышленного производства пенициллина глубинным способом с аэрацией, созданная ими для производства вакцин еще в 1935 г. Глубинное выращивание проводили в аппаратах-культиваторах конструкции инженер-подполковника А. В. Крутякова. В ходе работы из большого количества исследованных штаммов был отобран штамм плесневого гриба (Penicillium chrysogenum 23248), использование которого обеспечило наибольшие выходы пенициллина, подобраны наиболее эффективные условия культивирования. Опыт, приобретенный военными специалистами в ходе разработки технологии глубинного производства пенициллина, послужил основой создания в НИИЭГ в 1946–1947 гг. способа получения отечественного стрептомицина из своего штамма Streptomyces griseus и на оригинальных дешевых отечественных средах. В 1947 г. сотрудник НИИЭГ подполковник мед. службы Н. И. Николаев и врачи Д. Д. Федоринов и В. И. Горохов первыми в мире с успехом применили стрептомицин НИИЭГ для лечения больных с легочной чумой во время эпидемии чумы в Маньчжурии. В конце 1940-х гг. технологии получения пенициллина и стрептомицина и соответствующая документация были переданы в гражданское здравоохранение для промышленного освоения. Роль военных ученых в ее создании была забыта.

Фильм о погибшем на поле боя капитане Дмитрии Чернакове